В тот же день Игорь Святославич перевел войско на другой берег Донца. Кони бродом перешли, пеших в лодках перевезли. Вахрушка так баловался, чуть Ядрейку не потопил. Хорошо, Сивка-Бурка был смирный конь, годами умудренный, не испугался их возни, доставил на тот берег.
Назавтра, мая 2-го числа, встали они у Оскола, Всеволода Святославича, Игорева брата, из Курска поджидать.
Буй-тур Всеволод Трубчевский и Курский из внуков Олеговых всех удалее рожден и воспитан, превзошел всех и ростом и доблестью. А его-то куряне опытные воины, пути им ведомы, овраги им знакомы, луки у них натянуты, колчаны отворены. С такими полками как победе не быть!
Встретились братья, соединились войска, двинулись на юг.
Глава шестая
ПОБЕДА
О Русская земля, ты уже за горой!
Там, где Донец встречает на своем пути высокую кремнистую гору и круто загибает к северу, в излучине, где к западу и востоку густые леса, а впереди край половецкого поля, встретили Игоревы полки высланных вперед разведчиков.
Разведчики поведали, что ходили они далеко в глубь поля и половцев всюду много. А ездят они настороже, к бою готовые, и следует русскому войску двигаться без замедления, авось удастся застать врага врасплох. А того бы лучше, повернули бы обратно.
Не приняв боя, возвращаться — позор будет хуже смерти. Повелели князья своим полкам сниматься с места, продолжать поход.
Только что разожгли костры, пришлось заливать их водой. А уж ночь наступала, хотелось поесть и отдохнуть. Кряхтя, поднялись люди, насилу первый шаг ступили и второй, дальше ноги сами пошли, спотыкаясь о кочки, запинаясь, подворачиваясь. Люди шли, опустив сонные веки, молча, будто туманные тени проплывали по земле, колеблясь от ночного ветерка.
Ядрейка привязал к себе Вахрушку поясом, чтобы тот не упал во сне, не свалился с седла. Вахрушка кивал головой, вздрагивал, выпрямлялся и опять засыпал. То будил его волчий вой, то соловьиный щекот. Один раз брызнули ему в лицо водяные капли. Кони, осторожно ступая, переходили мелкую речку. Вода всплескивала под копытами, вспыхивала серебряной чешуей в лунном свете.
Долго ночь длилась, а стало рассветать. Теперь шли по долине, испещренной весенними цветиками, белыми, синими, желтыми. А позади оставляли истоптанную траву, комья земли, взрытой конскими копытами, будто пахал здесь пашню неведомый пахарь. А чем засеет пашню? Людскими телами. Кровью оросит, пожнет белые кости.
К полудню пришли они к слиянию трех рек, к месту, называемому Суюрлий, и на другом берегу увидели половцев. Зазвенели бубны, загудели трубы. Русские полки построились, вступили в реку.
Сивка-Бурка услышал звон бубен, стук оружия, уши навострил, ноздри раздул. Верно, вспомнил он свою смелую молодость, бранную славу. От этой мысли будто крылья выросли между плеч, и понесся Сивка-Бурка, крылатый конь, других коней нагнал, смешался с ними.
— Тпру! — кричит Ядрейка, сжал коленями Сивкины бока, повод тянет изо всей силы.
— Тпру! — кричит Вахрушка.
А кони и всадники их тесно обступили, вперед с собой увлекают.
Как переправились на другой берег, уж обратно не захотелось. Храбрость в них взыграла и любопытство посмотреть. И как им одним назад поворачивать, когда все войско вперед стремится. Люди засмеют, от галок и то срам. Ишь стрекочут!
А уж навстречу выехали половецкие лучники. Натянули половцы тугие луки, по одной стреле пустили. Никого те стрелы не задели, не поранили, безвредно в землю воткнулись. А половцы, повернув коней, ускакали за гору. За ними и те половцы, которые далече от реки стояли, бросились бежать.
Молодые князья с дружиной и Ольстин с ковуями поскакали им вслед. Обнажили они мечи, засверкали мечи яркими лучами. Гонятся князья за половцами, кого зарубят, кого в плен заберут.
Никогда еще не приходилось Вахрушке видеть, как людей убивают. От этого зрелища помутилось у него в глазах, шинки в животе повернулись, подступили к горлу. Вахрушка кричит:
— Не надо! Не надо!
Поднимаются, опускаются погибельные мечи, будто на току хлеб молотят. Падают половцы с коней, кому голову снесло, кого пополам разрубили. Падают, падают, кровь хлещет, вопль и крик.
Вахрушка плачет, Ядрейку за рубаху тянет, молит:
— Уйдем отсюда!
Не выдержали половцы, трусливой волчьей стаей промчались мимо своего становища и скрылись из глаз. А храбрые pyccкие полки рассыпались стрелами по полю, рыщут по становищу, добычу берут.
