Русская народная сказка:
“Учитель и ученик”
Жили-были старик со старухой, и жили они близ города, на Волге, и у них был один сын. Они были в престарелым летах и думают себе, как бы к чему сына приучить, чтобы он им был кормилец. За Волгой, в городе, такой был мастеровой человек, учил разным языкам и разным издельям, и по-всячески может он оборотиться. Обучал он молодых людей-ребят, брал их от отцов-матерей на три года. Если три года он поучится, и потом если отец или мать приедет, узнает через три года — может назад взять, а не может узнать — в пользу остается учителя. Старик со старухой думали, да и вздумали отдать сына под ученье. Старуха говорит:
— Три года не тридцать лет, чтобы его не узнать.
А вот посадил в лодочку старик своего сына, да и отвез в город, отдал под ученье и с тем договором, чтобы его всему обучить, бесплатно на три года, и назад его через три года взять, коли узнает.
Отвез. Прошло трехлетие, пришло время ехать за сыном. Старуха старику наказывает:
— А вот же, старик, завтра три года минет; надо будет за сынком ехать.
Ему было бы завтра ехать, а он на нынешню ночь, во глухую полуночь является к ним (сын-то). Пришел, богу помолился, батюшке с матушкой поклонился, да и говорит:
— Батюшка, приезжай завтра за мной! Не узнаешь ты меня. Нас у него двенадцать молодцов, как ясных соколов; мы все под один голос, под один волос и под одну черну бровь. А вот слушай, что я буду говорить. Как он на нас, двенадцать молодцов, наденет одёжу, на всех равну, и поставит рядом — тебе меня не узнать; да вот слушай же, батюшка: он меня поставит с правого боку крайнего — ты прямо цоп да цоп, скажи ему: это сын мой! А вот ты тут сплошаешь да прозеваешь, он меня у тебя отнимет, ссунет меня да и скажет: а, ребята, перебегись! Второй раз расставит нас, поставит меня о левого боку второго. А вот бери и крепче держи. Если он у тебя отнимет, то навеки пропаду.
И с тем полетел добрый молодец, куда ему следует. А вот был учитель-то хорош, а он получше его. Как вот наутро день бела заря, а старушенька всю темну ночь не спала. Поутру рано вставала, келейку топила, старику завтрак варила, старика разбудила.
— А что спишь, старик, на печи? День бела заря на дворе! Вот у меня и завтрак про тебя на столе. Встань-ка, богу помолись, на все на четыре стороны углянись, да вот и с богом за сынком. А вот рот-то не разевай, а разине бы в рот не взъехали.
Старик богу помолился, сел да позавтракал, сел в лодочку, а на Волге горючими слезами залился. Приехал старик в город, пошел в гору, в самую полднюю пору. Пришел на учебное широко подворье, смотрит, поглядывает. Тут хозяин выбегает, а вот дедушку за белые руки принимает да вот, как меня, на сундук его сажает.
— Знать, дедушка, за сынком приехал?
— Да, батюшка. Покажи-ка мне его!
Сейчас учитель вывел двенадцать молодцов, расставил их всех в ширинку, надел на них одежду всю как на одном, да и говорит старику:
— А вот, дедушка седой, есть ли сто рублей с тобой? Выбирай, который твой!
Где ему узнать? По сыновниным словам только стал разбирать. Подошел к правому флангу, да и цоп-цоц крайнего! Учитель и говорит:
— Ах да,— говорит,— ты плут! Сделал!
Выхватил у него из рук и закричал своим громким голосом:
— Сбегитесь, ребята, в круг!
Ребята толпились, кругом собирались, да еще врозь разбегались. Во второй раз учитель сказал:
— Становитесь, как были, все подряд! Ну-ка, дедушка, выбирай!
Старик походил и кругом на всех посмотрел — как все сыновья его! Вот зашел слева, да и цоп его!
— Вот мой сын!
Его сохватал и туго к сердцу прижал. Учитель старика обижает, сына у него отнимает. Ученик и говорит!
— А брось, да и будет!
Взял старик сынка за ручку, да и — на Волгу. Сели в легкую лодочку, сели, да за Волгу и поехали. Вот старик весьма был больно рад, в лодочку сына сажал, в сахарны уста целовал. Середи Волги доехали, и летят серые гуси с святой Руси, летят — да и гагах! гагах! А старик на гусей глядит, с сыном слова говорит:
— А вот, сын мой милый, скажи-ка мне, а что гуси-те летят, чего же они промеж себя говорят?
Отвечает сын:
— Да ведь я, батюшка, не знаю.
— Для чего же ты, друг, учился, три года во ученьо пребывал? Как же ты не знаешь, что гуси говорят?
— Батюшка, тебе их речь не покажется.
— А что они говорят? Нас только здесь с тобой двое. Сын и говорит:
— Они вот что говорят: когда мы приедем с тобой домой и будем в горенке во новой, а матушка будет мне на руки поливать, а ты будешь передо мной с полотенцем стоять.
Старику эта речь не понравилась, и говорит:
— Разве ты, сынок, барин мой, а нешто я — слуга твой?
Тихохочко подобрался да с божьей помощью бултых его в Волгу — и говорит:
— Вот я и буду с полотенцем для тебя стоять. Да я лучше по миру буду собирать.
И утопил сына, а сам поехал дальше. А вот эта старая старуха, большое ее брюхо, темну ноченьку не спала, дорога гостя ждала, сына милого своего. Тот же час и старик Тарас является как раз, горьким сиротой. Старуха старика увидала, заплакала; старик-то зарюмил, избу затопили, Двери растворили, и у них жерновы замололи.
— А вот,— сказала старуха,— что, старый, ты сына, знать, своего не узнал и наказ его не исполнял?
Вот старик из лица померзел, на это промолчал. Сказала старуха:
— А что ты, старый болван, промолчал, про моего сынка ничего мне не сказал? Знать, ты его не узнал?
Старик вздохнул тяжело, со слезами ответил:
— Ох, старуха, узнал.
— Куда ты его девал?
— В Волгу ссовал.
— На что ты это, старик?
— Погоди маленько — я тебе расскажу.
— Ну, уж нечего делать, старик, по миру будем ходить.
И теперь по миру ходят.
А тот добрый молодец оборотился рыбкой да ершом и отправился на ту сторону, где он был-пребывал. Подплыл к бережку, выкинулся на бережок и стал молоденький паренек. Вдоль бережку гулять пошел. Как при Волге да на бережке, к вечеру поздно келейку нашел, ночевать зашел в нее, а тут живет старик со старушкой. Он взошел, богу помолился, хозяевам поклонился и говорит:
— Здорово живете, дедушка с бабушкой! Ну, вот старики сказали:
— Добро жаловать, удалый молодец!
— Пустите меня ночевать.
— Добро жаловать! Мы добрым людям рады.
Вот посидели, друг на дружку поглядели, легли спать, и сказал добрый молодец:
— А вот, дедушка с бабушкой, мне утром завтра нужно будет рано вставать, за фатеру вам отдавать — отдать-то и нечего, а вот в плетневых ваших сенях и утром рано на заре будет конь стоять. Можете вести на базар да за денежки продать.
