Русская народная сказка:
“Сума, дай ума”

Было большое-пребольшое село. В том селе жила вдова, у нее было два сына. Старшего Кузьмой звали, он в селе жил, а второй, Иванушка, в работниках был в другом селе, и жена его Марьюшка тоже с ним. Совсем хорошо жили. Одна беда: во всем селе один колодец был. Со всех концов к нему ходили.

Вдова старая-престарая была, заболела и умерла.

Старший брат и думает:

«Я мать кормил, уж избу-то мне присудят».

Говорит брату:

— Давай разделимся.

У того детей пять и у другого. Позвали они соседей, они говорят:

— Избу Кузьме и корову Кузьме. Больше и делить нечего.

Поставили младшему худую хатенку. Стал он жить так уж худо: обносился весь, ведра худые, заткнутые, жена плачет, дети плачут. Ни пить, ни есть, ни обуть, ни одеть.

Он подумал, подумал:

— Пойду удушусь.

Взял обрывок веревки и пошел. Жена увидела.

— Куда ты взял? На ней и так пять узлов, места целого нет.

Он решил:

— Пойду утоплюсь в Антошкином пруду, место там крутобережное.

Подходит он, глядит — пароход там.

На нашей реке в жизни пароходы не ходили, а теперь вот едет. Подъезжает пароход, на нем девица красоты неописанной, спрашивает:

— Ты зачем здесь?

— Топиться.

— Я не разрешу, как так?

— Дома есть нечего, у меня дети кричат.

— Знаю, знаю. Я тебе сейчас чашку брошу, ты придешь домой, детей вышли, пусть погуляют. Поставь чашку на стол и скажи: «Чашка, чашка, корми!»

Вернулся он домой и говорит:

— Ну, Марья, нехай ребята пойдут погуляют. Сам чашку на стол поставил:

— Чашка, чашка, корми.

Батюшки! на столе появляются и пирог, и щи, и каша, и мясо. По-крестьянски все и даже лишнее.

Жена повеселела. Голод не тетка, а когда вся середечка полна, краюшки играют.

Вот пошла она на другой день к колодцу. А сноха уже там, жена брата старшего, что пожиток-то присвоил, тут как тут и насмехается:

— Что это ты, Марья, так весела? Может, хлеба-соли вдосталь ела?

— Лучше тебя обедали. Муж чашку принес. Так ту только поставишь, так тебе все будет: и пирог, и щи, и каша, и чего захочешь.

Та не стала воду черпать, с пустыми ведрами побежала:

— Кузьма, Кузьма, брат-то разбогател. Говорят, у них там чашка какая-то. Поди узнай да попроси.

Вот он и приходит:

— Здорово!

— Здорово!

— Кум, ты, говорят, чашку добыл. Мы ведь свои люди, так мы сочтемся. Мы вот крестницу просватали, дай чашку, хоть гостей покормить, утром принесем тебе.

Утром принесли они, поставили на стол ее:

— Чашка, чашка, корми!

А нет ничего. Жена заругалась:

— Простофиля ты, больше ничего.

— Правда, пойду утоплюсь.

Идет, а пароход-то, вот он, здесь уж. На нем девушка стоит:

— Ты зачем?

— Топиться.

— Да есть же у вас, я же тебе чашку дала.

Он рассказал ей: вот дал брату — подменил брат.

— Теперь дети голодные. Жена плачет, ругается. Утоплюсь.

— Ничего. Я Доля твоя, это ошибка моя, я прозевала. Чашка — пустое. Я дам тебе рубль целковый. Придешь домой. Дети пусть пойдут погуляют. А ты кинь жене рубль — будет два, она кинет тебе назад — будет четыре. Полмешочка накидаешь, на первый случай хватит нужду поправить.

И бросила рубль целковый на песок. Он поднял. Приходит домой:

— Доля рубль дала. Отошли детей гулять. Дети ушли.

— Ну, запри дверь, садись.

Накидали они с полмешка серебра. Он на базар поехал, купил жене сапожки хорошие, каратай новый, платок французский.

Она за водой приходит, а сноха и говорит:

— Это что же так разоделась? Али кум воровать научился? Небось трудом праведным не наживешь палат каменных.

— Как же. Не воровали и не будем. У нас рубль теперь есть волшебный, мужу Доля дала. Теперь мы богатеи, как наш барин.

Энта все бросила, ведра схватила — и домой.

— Кузьма, Кузьма, смотри, жена Ивана к колодцу пришла — каратай новый, полсапожки новые, платок французский. Как богатей пришла, словно Христос вырядилась. Брат-то разбогател.

Кузьма приходит, полбутылки взял.

— Здорово!

— Здорово!

— Решил проведать.

Сели, выпили оба, об деле заговорил.

— Моя баба видала куму, убрата хорошо, во все новое. Говорит, рубль у вас тут какой-то. Так ты дай его мне на день, я завтра принесу.

— Нет, не дам. Вон чашку вам дали, так вы ведь не отдали, подменили.

— Чашка! Кабы у вас одних брали, а то ведь по всем соседям собирали. Может, и перепутали, кому отдали. Вот ведь грех! Разве их приметишь.

Ну, дал он ему рубль.

Пришел он домой. Накидали с женой мешок серебра. А рубль подменили и отдали ребятам, чтоб те дяде передали:

— Ванька, отнеси, отдай.

Уж тем деньги потребовались: ребятишкам обувка, одежка. Бросили рубль, а его не прибавляется. Загоревал он.

— Пойду утоплюсь.

Идет, а пароход уж стоит.

Девушка спрашивает:

— Далече собрался?

— Топиться.

— Да что ж ты? У тебя ж рубль есть.

— Да обманул брат. Утоплюсь, не буду жить.

— Нет, нет. Я Доля твоя, и ошибка моя. Сказала и бросила сумку на песок.

— Возьми сумку. Вбей в избе гвоздик, повесь. Ребята пусть гулять пойдут, а ты скажи: «Сума, дай ума!»

Пословица: рубль есть — ум есть, сто рублей — сто умов.

Когда достаточно будет, скажешь: «Сума, хватит ума!» Вот пришел он домой.

— Нехай дети погуляют.

Он вбил гвоздик, запер дверь:

— Сума, дай ума!

Оттуда выскакивают шесть солдат и один ефрейтор. Вытаскивают кнутища из голенища. Размотали кнутища с кнутовища и давай их катать. Чуть до смерти не забили.

— Сума, хватит ума!

Солдаты замотали кнутища на кнутовища, сунули за голенища и опять в суму попрыгали.

Они отлежали, поотмылись маленько, переночевали. Жена за водой пошла.

— Ну, как поживаешь?

— Ничего, лучше всех. Теперь и барин не так богато жить будет. У нас скоро будет и лошадь, и корова, слуги и кучер. У нас сумка такая, что лучше всех заживем. Всем того желаю, но тебе-то вряд ли, больно баба-то хороша.

Энта даже ведра бросила.

— Кузьма, Кузьма! Они опять вон как живут. У них все есть. Они хочут покупать и лошадь, и корову, и всё. Как наш барин живут. У них сумка какая-то есть.

— Надо идти. Приходит.

— Брат, говорят, у вас какая-то сумка есть. Так мне на день.

— Так вот, кум, как дали вам чашку — не отдали. Рубль тоже.

— Так ведь чашка нашлась, принесли соседи,— и рубль принес я.

— А? Ну, давай. Вот тебе сумка. Придешь, прибей на гвоздике. Детей гулять отправь. И скажи: «Сума, дай ума!»

В ней секрет таится — все пригодится.

Вот он пришел, гвоздь забил, сказал. Как выскочат шесть солдат и один ефрейтор. Выхватили кнутища из голенища, размотали кнутища с кнутовища и давай их катать, чуть до смерти не забили. Тут соседи услышали, двери сломали. Один сынишка прибежал.

— Дядя Ваня, тятьку с мамкой забивают до смерти! Он прибежал, только в сенцы вошел и говорит тихо:

— Сума,— хватит!

Ну, солдаты смотали кнутища на кнутовища, сунули за голенища и попрыгали в сумку.

Ну тут народ их пообмыл, они отошли маленько.

— Кум, возьми суму!

— Ну, я без нее обойдусь. Нехай у тебя будет. Да с тех пор Иван, Марья и зажили. Я недавно у них была, мед-пиво пила, пряниками заедала.

Сказка вся, а присказка будет завтра, после обеда, поевши мягкого хлеба.