— Больно часто убегает из школы, — ввернул веснушчатый.
— И все же он молодец! — засмеялся я. — Если и дальше так будешь учиться, то в один прекрасный день и ты купишь себе такую лодку.
— Сперва я куплю мотоцикл, — сказал цыганенок.
— А денежек где возьмешь? — спросил веснушчатый.
— Заработаю, — нахмурился цыганенок.
— Держи карман шире. Цыганам по стольку не платят.
— Да ты что! — вмешался я. — Тут тебе не Америка. И знаешь, если ты будешь нести такой вздор, то лучше убирайся отсюда подобру-поздорову!
— Он вечно болтает всякие глупости, — снова повеселел цыганенок. — Злится, что у меня ловится рыба, а он зря штаны протирает...
— Какая рыба! Ведь у вас и удочек-то нет! Цыганенок усмехнулся и замолчал.
— Ну-ка, бери лодку! — скомандовал я.
Один из мальчишек взялся за нос, другой — за корму, и вдвоем без всякого усилия подняли лодку.
— Да она легкая как пушинка! — не смог скрыть своего удивления веснушчатый.
— А что я говорил! — сказал цыганенок. — Лодочка что надо!
Мы спустились с невысокого обрыва и положили лодку в тихую воду залива. В этом укромном месте ветер касался лишь верхушек высоких верб.
— Садись на переднее сиденье! — обратился я к веснушчатому пареньку.
Он поглядел на меня с некоторым удивлением, словно не верил своим ушам, потом занес ногу в лодку, зашатался и неуклюже плюхнулся на сиденье.
Я подал ему весло. — Давай и ты, Яша, садись перед ним!
— Не хочу, — попятился цыганенок. — Он будет грести?
— Ведь он больше тебя. Ну же, залезай!
— Не хочу, — упрямо качал головой цыганенок.
— Он боится, — сказал веснушчатый.
— Боюсь! Еще что придумай, — бросил цыганенок. — Не хочу, и все тут.
— Что ж, тогда дожидайся второго рейса, — сказал я.
— Я и тогда не сяду.
— Почему?
— Так просто.
— Он как упрется, что твой осел, — заметил веснушчатый.
Продолжать уговаривать цыганенка было бесполезно. Я прыгнул в лодку, сел на заднее сиденье и оттолкнулся веслом от берега, чтобы днище меньше цеплялось за гальку. Цыганенок отвернулся, чтобы не было видно его лица. Мы заработали веслами, и, когда тихий залив остался позади, а перед нами открылся водный простор, я оглянулся и снова увидел на берегу маленькую, чуть сгорбившуюся спину мальчишки.
Мне вдруг стало как-то скучно с его веснушчатым дружком, сидящим спереди. Говорить с ним не хотелось, от его присутствия я испытывал, сам не знаю почему, какое-то неприятное чувство. Направив лодку на старую усохшую иву, одиноко торчавшую среди буро-зеленой воды в верхней части озера и обогнув ее, я повернул туда, где мы оставили нашего цыганенка. Яша сидел на берегу, опустив ноги в воду, и бросал в залив камушки, делая вид, что не замечает нашего приближения.
— Цыганята-поросята прибежали, завизжали! — начал резвиться веснушчатый, когда до берега оставалось метров десять. — Что это ты нос повесил или корабль твой потонул? Вот это лодочка, экстра, в ней нисколечко не страшно... Летит, чертовка... Яша не ответил и лишь пульнул в воду еще один камень.
