Разгневался Тодераш, достал рог из кармана да как дунет! А тут дуй хоть до второго пришествия — никакой рати не увидишь. Осмеянный и огорченный, стал он умолять царя: коль не хочет отдавать за него дочь, не надо, он в обиде не будет, только пусть вернут обратно рог и кошель.
Но царские служители выставили Тодераша из дворца, да еще и собак на него натравили, так что пришлось ему бежать из города, не только из дворца.
Шел бедный Тодераш в великом гневе, раздумывал, как наказать обидчиков, — покуда не очутился в деревне где жил его средний брат. Поведал ему, что с ним стряслось, и попросил одолжить шляпу: быть может, с ее помощью удастся ему вернуть себе кошель и рог.
Отдал ему брат шляпу, надел ее Тодераш на голову и закричал: «Гоп! Гоп! Быть мне в царских хоромах с царем и его дочкой за одним столом!»
Только вымолвил он эти слова — тотчас очутился у царя за столом. Он видел всех, а его самого никто не видел. Поел Тодераш досыта, выпил в свое удовольствие, потом словно нечаянно уронил шляпу. Тут все увидели Тодераша и стали дивиться — когда и каким путем попал парень в царские хоромы. Тогда Тодераш снова надел шляпу на голову и опять стал невидимым, хоть и сидел плечом к плечу с царской дочерью.
Наелся он досыта, обнял царевну, но никто этого не видел, лишь царевна знай вопит что есть силы и просит ее отпустить. Тогда Тодераш сказал: «Гоп! Гоп! Быть мне с царской дочкою в том самом лесу где я бродил с братьями».
Вмиг очутился Тодераш с царевной на лесной поляне, да такой красивой, хоть век живи тут. Снял Тодераш шляпу с головы, и царская дочь узнала его. Решила хитрая царевна притвориться, будто рада ему, и говорит:
— Вот же, непутевый! Почему сразу же не увел меня? Люб ты мне, да отец с матерью не позволяют идти за тебя. Хорошо, что отделались мы от них. Заживем мы с тобой в лесу, я научу тебя, как вернуть кошель и рог, и сможешь ты разделаться со своими обидчиками.
Поцеловала царевна Тодераша, и стали они миловаться на тенистой лужайке, словно муж с женой.
— Ну и плут же ты, Тодераш. — говорит царевна. Ловко дело повел, что мы очутились тут вдвоем.
А Тодераш, опьяненный любовью, отвечает:
— Давно бы увел тебя, будь у меня эта шляпа. Как надену ее, становлюсь невидимым, никто меня не видит.
А коли скажу: «Гоп! Гоп! Быть мне там-то и там-то», — я тотчас оказываюсь, где пожелаю. Такая уж сила в этой шляпе.
А царевне только того и надо было. Стала она его тут целовать и миловать, пока не заметила, что парня одолевает сон; притворилась и она, будто спит, а когда Тодераш уснул, надела на голову его шляпу и тихо молвила: «Гоп! Гоп! Быть мне в отцовских хоромах».
В тот же миг очутилась царевна у отца во дворце, а Тодерикэ остался спать в лесу.
Проснулся он и видит: шляпы нет.
Приуныл он совсем. Воротиться домой к братьям и не думает, раз лишился всех их подарков.
И стал он бродить, словно потерянный, по дремучему лесу. «Хоть бы зверь лесной какой, думает, загрыз меня...» А вскоре вдобавок еще голод и жажда стали его мучить.
Бредет он по лесу, задумался и видит вдруг перед собой большую яблоню. А яблоки на ней величиной с кулак, красные, что твой огонь, — глаз от них отвести нельзя.
Кинулся парень к яблоне и съел, выросли у него на голове рога, большие и витые, как у венгерских волов.
— Вот так штука! — говорит Тодераш.— А ведь так мне и надо. Рога мне и положены. Только и осталось, что бодаться теперь, когда я потерял из-за царской дочери такие хорошие подарки. Дурья голова! На дочь царя позарился!
Не посмел он больше заколдованные яблоки есть и побрел дальше по лесу.
Недолго шел Тодераш. Вдруг видит: груша, а плоды на ней красивые, золотистые, величиной с гусиное яйцо.
Есть ему хотелось отчаянно, а пить и того больше. Но все не решался: отведать ему груши или нет?
— Чему бывать, того не миновать, — проговорил Тодераш и съел грушу. Глядит — отпал у него один рог. Поблагодарил он Господа, съел еще грушу, и отпал у него второй рог.
Повеселел Тодераш. Стал он думать, как ему быть да жить, да и отправился к яблоне и набрал столько яблок, сколько мог нести на себе, потом взял еще несколько груш.
Пошел он из леса наугад и легко нашел дорогу. А как вышел из леса, заметил вдали город. «Туда-то я и пойду», — решил он и зашагал. Пришел в город, люди как раз из церкви выходили. Выложил Тодераш свои удивительные яблоки, и стали люди собираться вокруг, как на представление. Никто еще не видел таких красивых яблок. Начали люди спрашивать, почем он их продает. А Тодераш отвечает:
— По четыре сотни за яблоко!
Испугались люди: ведь за такие деньги можно пару быков купить.
Дошел слух о красоте дорогих яблок до царского дворца. Дала царская дочь служанке шестнадцать сотен и повелела купить четыре яблока: одно — царю, одно — царице, а два — себе.
Служанка вскоре вернулась с яблоками и отдала их девушке. Та угостила отца, мать, а два яблока оставила себе и ушла в свои покои. Съел царь яблоко, и вырос у него на лбу рог, что у нашего быка; съела царица яблоко и тут же украсилась рогом — не хуже любой буренки. А царевна по жадности проглотила сразу оба яблока. И выросли у нее на лбу такие замечательные рога, словно она у саксонского быка их заняла.
Никто — ни она, ни ее мать, ни отец не знали, что стали рогатыми.
Встретились они все трое в полдень и испугались.
— Батюшка, — говорит девушка, — у вас рог на лбу, и у матушки тоже!
— А у тебя их целых два! — ответили царь с царицей. Только теперь заметили они, что обзавелись рогами. Собрались лекари со всего света, испробовали все лекарства из всех аптек, а толку никакого.
А Тодераш отправился в лавку и купил себе на вырученные деньги лекарское платье, шляпу в целое колесо, черные очки, да и ходить стал вразвалку — настоящий лекарь! Не долго думая, отправился он к царскому двору.
— Кто ты такой и что тебе надобно? — спросил царский привратник.
— Лекарь я, людей от рогов исцеляю, иду к светлому царю — показать свои бумаги.
— Ты попал вовремя, — ответил слуга. — У самого батюшки-царя вырос рог.
Пустил он Тодераша во дворец.
— Вот хорошо, что ты пришел,— говорит царь.— Видишь, что со мной приключилось: ни с того ни с сего вырос у меня на лбу рог. И у царицы вырос, а у дочки целых два. А бедная доченька ведь у нас на выданье, без сватов осталась. Исцелишь нас — озолочу.
— Исцелю, отчего же.
Тодерикэ сделал вид, будто мажет снадобьем рог у царя, потом достал из кармана грушу и говорит:
— Съешь эту грушу, царь-батюшка, пока я буду тебя лечить.
Царь и съел потихоньку грушу. Тогда Тодерикэ взялся за рог. потряс его и отодрал. Царь снова стал таким же, каким был до того, как съел яблоко. Обрадовался царь, дал лекарю кошель с деньгами и повел в покои царицы. Вылечил Тодераш царицу и получил еще кошель с деньгами.
Повели царь с царицею лекаря в покои царевны, чтобы он и ее вылечил. Тут Тодераш говорит:
— С царевной дело будет потруднее: у нее два рога, да они и гораздо больше ваших. Конечно, я ее тоже берусь исцелить, но не так скоро. Оставьте нас вдвоем и не входите целый час. Царевна, может, закричит, что ей больно: ведь ее рога надо сначала спилить. Только вы слушайтесь меня и сюда не входите, если хотите, чтобы девушка выздоровела
— Ладно, быть по-твоему! — ответили парь с царицей и вышли из покоев царевны.
А девушка рада, что объявился такой ученый лекарь, который быстро исцелил родителей, а через час и ее вылечит.
Ученый лекарь Тодерикэ велел девушке раздеться. Послушалась царевна. А он достал из кармана веревку, крепко привязал ее к девушкиным рогам, потом закинул за матицу и подвесил царевну: тяжко ей было, да что поделаешь: надо терпеть, коль хочешь исцелиться. А плут лекарь достал толстую палку и начал лупить царевну по спине, по ногам, словом, куда попало.
Царевна кричит как оглашенная, а Тодераш знай продолжает лечение. Вбежали царь с царицей и закричали в один голос на лекаря:
— Что ты делаешь, лекарь? Ты же эдак нашу дочку убьешь.
— Нет, я только лечу ее. А где мой охотничий рог, где кошель, где шляпа, которую она хитростью отобрала у меня? Подайте их сейчас же, не то и за вас примусь!
— Развяжи ее, не бей больше, мы тебе все вернем... — взмолились царь с царицей.
Развязал Тодерикэ царевну. Она тотчас открыла свой сундук и вернула ему и рог, и кошель, и шляпу.
А Тодерикэ ни с кем из царева семейства и прощаться не стал. Надел он на голову волшебную шляпу и молвил: «Гоп! Гоп! Быть мне у родных братьев!» — да в мгновение ока у них и очутился. Поведал он братьям о всех своих мытарствах, о том, как стал царским лекарем. Так же правдиво поведал, как рассказал вам об этом я.
Женился Тодерикэ или остался холостяком — не знаю. Одно известно доподлинно; больше он не сватал царских дочек. Если не помер, так живет и поныне.